В работе с женщинами, приходящими с запросом на построение отношений, самое сложное для психолога - это присутствующий конфликт между психологической картиной мира и общепринятыми взглядами на любовь и отношения. Женщины, чьи понятия о процессах, происходящих в паре, были сформированы массовой культурой, живут с ожиданием, которое постоянно оказывается обманутым, и доставляет разочарование и боль. Чтобы помочь таким женщинам, необходимо перестраивать их мышление и способ смотреть на отношения, и именно это и встречает неподдельно жесткое сопротивление.
В основном женщины, которым хронически не удаётся найти партнёра, нуждаются в удовлетворении эмоциональных потребностей в интересе к их жизни, сопричастности, внимании, поддержке, тепле и ласке, сексе, романтике, и конечно, не без того, чтобы помогать и в бытовых, практических вопросах. Способностью к именно таким поступкам обладает их воображаемый идеальный возлюбленный. Каждый раз, когда очередной новый мужчина (как правило, с сайтов знакомств) не соответствует этим ожиданиям, это приносит страдание и потерю веры в то, что отношения когда-нибудь сложатся. И, надо сказать, не без основания.
Если коротко охарактеризовать потребности, удовлетворения которых такая женщина хочет найти в отношениях, то она ищет для себя родительскую фигуру, которая бы давала ей психологическую заботу (материально она уже обычно может заботиться о себе сама). В ответ за это женщина готова «платить» сексом и такими же психологическими вещами – вниманием, интересом, поддержкой. И эта картина достаточно стандартна.
При обращении к психологу, женщина идёт с негласным ожиданием, что психолог подскажет ей, как и где такого человека можно найти, но вместо этого психолог начинает объяснять ей, что мечта о таком человеке является нереалистичной иллюзией, и заниматься нужно не поиском правильного человека, а своим собственным взрослением. Не могу сказать, что я сама на данном этапе в восторге оттого, как всё устроено, но факт жизни состоит в том, что поиск внешнего родителя всегда обречен на провал до тех пор, пока этот родитель не будет сформирован внутри психики самого человека, и именно в этом, собственно, и состоит процесс психотерапии. Принятие клиентом этого факта – вот самая сложная задача психотерапевта.
В размышлениях о причинах этих сложностей, я нахожу два основных фактора. Первый – это сопротивление взрослению. Слышу голос капризного ребёнка: «Ну почему, почему так должно быть, что надо становиться самодостаточной, и почему другие не должны давать мне то, что мне хочется?» И эту позицию можно понять: чтобы обеспечивать удовлетворение своих потребностей, нужно «впахивать» - совершать действия, концентрироваться, прилагать усилия, размышлять, осознавать, учиться на своих ошибках, менять привычки и так далее, а это очень энергозатратно. Привычная реакция ребёнка – вместо того, чтобы совершить усилие, лучше поныть, поскандалить и избежать этой необходимости. И если родительские компетенции того, кто находится в этот момент рядом, слабы – то ему это удаётся, и формируется тенденция к иждевенчеству. А иждевенчество имеет своими следствиями многочисленные глубокие обиды и принятие позиции жертвы как способа адаптации.
Однако, нужно отдать должное, среди моих клиенток практически все – работающие, довольно самостоятельные в материальном и финансовом плане женщины. И сопротивление вызывает не столько идея, что зарабатывать на жизнь нужно самой, сколько то, что быть счастливой и радостной нужно тоже самой, без помощи партнёра. То есть потребности в ласке, нежности, внимании, общении – всё это нужно уметь находить и создавать для себя самой вне контекста отношений. Вот в этом месте в меня начинают лететь камни.
Я думаю, лучше всего это объясняет второй затрудняющий фактор – это, собственно, массовая культура. Каждый человек в процессе взросления должен прийти к развенчиванию мифа о сказочном принце или идеальном возлюбленном. То, что Дед Мороз – это мифическая фигура, почему-то все в итоге принимают, а вот то, что принц на белом коне такой же миф – нет. То, что мы смотрим каждый день на экранах – такие же несбыточные мечты создателей кинокартин, как и наши собственные. Но все мы «хаваем» эти сюжеты, типа вот, у других же бывает такое – почему и у меня не может быть? И если взять любую романтическую комедию или драму – там люди, действительно, делятся друг с другом мыслями и чувствами, поддерживают в кризисные моменты, обнимаются, целуются, итд. Почему тогда не нужно считать отношения легитимной территорией для удовлетворения эмоциональных потребностей? Ну, во-первых, как уже было упомянуто, кино - это мифы, а во-вторых – потому что даже когда это в паре происходит, это не является в отношениях главным.
Женщина готова идти в отношения, когда у неё появляется способность давать что-то более существенное, чем секс и эмоциональную поддержку для мужчины. Потому что секс найти легко, а в эмоциональной поддержке мужчины часто не нуждаются. Они умеют справляться с жизнью своими способами, и женщина нужна им для другого.
Женщина готова идти в отношения, когда для неё способность давать становится более существенной, чем желание брать. Пока женщина не наполнена – ей надо не в отношения, а в своеобразный «детский сад» – на гештальт группу, например, или в сообщество Взрослых Детей Алкоголиков, или в женское сообщество в ЖЖ, или в религиозное сообщество, где люди получают внимание, поддержку, могут открываться, могут делиться болью и проблемами с другими людьми. Пока внутри пустота и несчастье, нужно заниматься тем, чтобы учиться обращаться с собственными чувствами, гармонизировать себя, понимать язык своих чувств, выражать их, проживать, слышать, уважать. Это и есть процесс создания собственного внутреннего родителя, внутреннего отца, которого не было в своё время рядом, и поиски которого могут затянуться на всю жизнь. Психолог может помочь женщине с этой задачей, но невозможно помочь тому, кто не хочет за эту задачу браться.
Отношения являются очень удобной и подручной территорией, где можно укрыться и избежать задачи становиться личностью и жить своей жизнью. Каждый человек независимо от пола сталкивается в своей жизни с экзистенциальной пустотой – вопросами одиночества, смертности, смысла, и выбора. Наличие возлюбленного, с которым можно испытать сладкий опыт слияния, позволяет заглушить этот голод, но не утолить его. И в этом и есть суть нестыковки. Клиенты просто хотят забыться, а психологи не могут удовлетворить такого плана запрос. И реклама курсов женской соблазнительности только подпитывает тенденцию избегания женщиной поиска собственного пути и обнаружения самой себя как объекта развития, любви и заботы.
Юнгианские психологи называют такой путь сложным словом индивидуация, суть которой состоит в том, чтобы сознание человека обрело способность соединиться с глубинными пластами его бессознательного, чтобы человек смог начать жить, руководствуясь сигналами исходящими изнутри, а не извне. Этот процесс и называется познанием себя и своей природы и сводится в конечном итоге к познанию Бога в самом себе. Сравнивая отношение к любви в наше время и в другие исторические периоды, юнгианцы приходят к выводу, что поиск романтической любви заменил поиск Бога и скоро станет главным средством удовлетворения экзистенциального голода. Но поскольку любовь не решает вопросы экзистенции – мы приходим в этот мир, и уходим из него поодиночке - каждый, кто пытается её для этого использовать, обречен на разочарование. Она как облако, кажущееся плотным со стороны, но если попытаться на него лечь – оно провалится.
Возможно, женщине необходимо испытать определённое количество разочарований, прежде чем она будет готова отказаться от своей иллюзорной гонки и начать искать в другом месте. Тем не менее, разница между моделями отношений родитель-ребёнок и мужчина-женщина (и просто наличие этих моделей) должна быть очень четко и внятно сформулирована и внедрена в мышление при работе психолога с подобного типа женщинами.
Оставить свой комментарий